Britanka.media стала информационным партнером Международного форума креативных индустрий Art-Werk 2019, который в этом году будет посвящен теме устойчивого развития. В эту субботу в рамках форума пройдет панельная дискуссия «Эволюция эко-дока. Как эко-док пытается спасти планету». Мы поговорили с сооснователем международного фестиваля документального зеленого кино ECOCUP Анастасией Лаукканен о том, что такое экологическое кино и может ли оно спасти планету.
— Что такое зеленое кино?
— Зеленое кино — это нишевое документальное кино. Сначала мы назывались фестивалем экологического кино, по примеру западных фестивалей — environmental. Но почему-то это вызывало много вопросов, нас часто спрашивали, что мы имеем в виду под экологическим. Сейчас про зеленое спрашивают меньше. Но смысл один и тот же. Это документальное кино о том, что происходит на планете и с планетой.
Есть стереотип, что экологическое кино — это что-то скучное, неинтересное, либо это National Geographic, где газели бегают. Такое, конечно, тоже есть. Но наша задача — показать, как много поджанров есть в зеленом документальном кино. Например, фильм, с которого все началось, был семейной комедией про отца, который сел на нефтяную диету — то есть не использовал вещей, для производства которых нужна нефть. По сути, не использовал пластик, ни на чем не ездил и никуда не летал. Это очень смешной и трогательный фильм, а его жена стала чуть ли не национальной героиней в Финляндии, потому что ей все сочувствовали — сложно растить двоих маленьких детей, когда тебе муж запрещает покупать туалетную бумагу, потому что она упакована в пластик. Есть также классические журналистские расследования, есть зеленое документальное кино о теории заговора, появились даже экологический триллер и экологический блокбастер.
Сейчас в мир зеленого кино вошли очень крупные игроки: например, Леонардо Ди Каприо теперь спонсирует зеленый док. У нас есть один фильм в программе — «Море теней», ты смотришь его и думаешь, что это обычный голливудский триллер: погони в море, съемки с вертолета, скрытые камеры, «Калашниковы». Ты должен напоминать себе, что это на самом деле документальный фильм. И он не первый такой. Есть еще фильм «Вирунга», который почти получил «Оскар» несколько лет назад. Он про самый большой заповедник в Конго, где живут гориллы, которых больше нигде нет, и под этим заповедником обнаружили нефть. И британская компания SOCO начала думать — если там не будет горилл, то там не будет заповедника, и можно будет добывать нефть. А если, например, вокруг заповедника будет война, то никому не будет важно, что происходит в самом заповеднике, и, опять-таки, можно будет добывать нефть. В общем, ты смотришь и не можешь поверить. И это снято очень здорово. Уровень этих зеленых документальных фильмов стал таким, что это можно смотреть в кинотеатрах. Для нас важно привозить такие фильмы, потому что все еще существует стереотип, что это все очень скучно и неинтересно, а на самом деле совершенно не так.
— Кажется, что экологическая повестка сегодня довольно мрачная. Мы постоянно читаем в СМИ, как наша планета медленно и неизбежно «тает». А какова конечная цель зеленого кино — рассказать о проблемах, или перевоспитать, или дать новую перспективу?
— И то, и то, и то. Абсолютное большинство фильмов, действительно, из серии «вы думали, что все плохо, но даже не подозревали, насколько». Это фильмы, после которых хочется спрятаться под стол и плакать, потому что ты понимаешь, что вообще не был в курсе масштаба проблемы. Но мы стараемся не привозить такие фильмы, потому что наша задача не напугать, а вдохновить. И мы стараемся выбирать фильмы, после которых ты хочешь что-то сделать и веришь, что ты можешь что-то сделать. Такие фильмы обычно про героев, на фоне которых описывается какая-то проблема. Они показывают, как много может сделать один человек, если захочет. И именно этой веры нам часто не хватает.
— Когда и как родился формат фестиваля?
— Мы не придумывали сам формат фестиваля, на Западе уже есть формат фестиваля экологического кино, и он намного старше. У таких фестивалей есть две цели: одна — это информирование, потому что кино — это потрясающий альтернативный источник информации. Режиссер уже за тебя всю работу сделала: он заинтересовался темой, нашел героев, со всеми поговорил, самое интересное оттуда вычленил, сделал красивую картинку, красивую музыку и сделал так, чтобы тебе было интересно смотреть это полтора часа. Понятно, что 300-страничный отчет WWF об обезлесении ты не будешь читать, а тут можно просто посмотреть. К тому же, кино — эмоциональный формат, вероятность того, что фильм тебя «зацепит», гораздо больше. Мы также приглашаем на показы экспертов, это всегда интересно. Сейчас мы включены в глобальную экологическую повестку и начинаем больше понимать, как все взаимосвязано. И это тоже стало темой фестиваля, потому что обычно мы привыкли говорить о правах человека в одном месте, об экологических проблемах — в другом месте, а о социальных — в третьем, об экономике — в четвертом, о радикализации — вообще в пятом. А теперь мы понимаем, что каждая из этих вещей связана друг с другом. Это очень интересно и еще более страшно. Но и с этой глобальной повесткой мы все еще должны думать локально. Всем интересно узнать, а как дела обстоят у нас, поэтому местные эксперты — всегда очень здорово.
Вторая цель — это создание комьюнити. Фестиваль также такая физическая платформа для встречи всех, кто этой темой интересуется. Люди приходят и видят, что они не одни такие. В Москве это все еще актуально, но уже не так остро стоит, потому что у нас есть zero waste фестивали, upcycle фестивали, у нас уже много таких мест, куда можно прийти и узнать, кто как с этой проблемой работает. А в некоторых городах это очень остро стоит. За 10 лет ECOCUP прошел в 30 разных городах. В этом году мы были в Сочи, и прямо на обсуждении после одного из показов зритель вставал и сказал: «Может телефонами обменяемся? Я даже не знал, что так много людей интересуется мусором». И это очень здорово, когда ты понимаешь, что есть необходимость физически встретиться и что-то сделать. И у всех людей, которые приходят на показ, всегда есть вопрос — а кто что делает, а что я могу сделать?
Сейчас мы чувствуем необходимость проведения дискуссий, потому что экология и устойчивое развитие на слуху, но не все понимают, что все это значит, что на самом деле происходит с мусором. И в этом году у нас есть параллельная программа с лекциями и круглыми столами.
— Этот тренд на осознанность и ответственное потребление только качественно повлиял на фестиваль, или видно также изменение в количестве людей, которые интересуются этими темами?
— Количество людей точно изменилось, потому что площадки становятся больше и больше, и растет количество городов, которые хотят провести фестиваль у себя. Мне кажется, что сначала к нам больше приходило таких фанатов экологии, которые уже были «в теме». А дальше стали приходить в том числе люди, которые только об этом узнали или знают совсем немного, но хотят разобраться. Круг стал намного шире.
— И все-таки, действительно ли кино может изменить мир? Или есть какая-то тенденция того, что формат может быть другим?
— Мы думали о том, что мы будем делать дальше. Сейчас приходит VR, много экологических фильмов закупает Netflix и другие онлайн-кинотеатры. Мы еще не до конца ответили себе на вопрос, зачем люди ходят в кино. Пока нам кажется, что все равно нужно сообщество — когда ты приходишь на фестиваль, ты это получаешь. Еще фестиваль дает экспертизу. Людям хочется больше разобраться в теме. Например, если раньше мы считали, что бумажные стаканчики — это выход, то через 5 лет оказалось, что они не перерабатываются, а биопластик оказался фейковым. Мы стараемся показывать новые фильмы (этого или прошлого года), потому что все меняется очень быстро. Мы это обнаружили уже в самый первый год — у нас был фильм, где режиссер говорил, что будущее за биотопливом. А один зритель после показа (они у нас очень вдумчивые и стараются разбираться в теме) спросил, почему режиссер говорит про биотопливо, когда это уже совершенно дискредитированная идея? Поэтому мы стараемся привозить фильмы о том, что считается актуальным именно сейчас. А про изменить будущее — мы всегда говорим, что фильмы не меняют будущее, его меняют люди. Но фильмы могут изменить людей.
— Назовите три фильма, которые надо посмотреть на фестивале в этом году.
— Наверное, многие уже смотрели фильм All that sugar австралийца Деймона Гамо, который совершенно прекрасно и весело рассказал, что что сахар — это плохо. Он очень здорово сделан, Гамо пригласил еще Стивена Фрая и Хью Джекмана рассказывать про сахар. Этот же режиссер снял фильм про будущее «2040», показ которого состоится в субботу. Фильм даже был на Берлинале. История такая: у Деймона Гамо родился ребенок, и он задумался о том, как будет выглядеть мир через 20 лет. Но он решил не умирать от депрессии, а попробовать найти проекты в мире, которые уже работают и, кажется, даже хорошо. Например, есть страны, у которых процент возобновляемой энергии впервые стал больше, чем невозобновляемой; страны, где с мусором разобрались; страны, где разобрались с землей, едой, водой.
Другой фильм — «Бесплатные» про детское рабство, который будет в воскресенье. Еще в субботу пройдет показ фильма «Великая Зеленая Стена» про малийскую певицу, которая решила проехаться вдоль африканского континента, потому что ей очень нравится идея Великой Зеленой Стены. Это стена деревьев, которые нужно посадить через весь африканской континент, вдоль пустыни Сахара, чтобы остановить обезлесение и опустынивание. План возник 10 лет назад, пока ничего не получилось, но есть надежда. И она решила проехаться, встретить местных музыкантов и с ними петь про это. Она также говорит, что этот не только про изменение климата, но и про миграцию, радикализацию и бедность — все связано с этим.
Подписывайтесь на britanka.media в «Яндекс.Дзене» и Телеграме. Будем там, где удобно вам
